Язычник - Страница 50

Но отец – он все равно бы сам пошел!

А кто предложил Ярополку отдать дружинников под начало Люта? Свенельд предложил. А Ярополк-то и обрадовался. Не любил он дальних походов. Не умел, как отец, месяцами на попоне спать да седло под голову подкладывать.

Еще потому не любил Ярополк надолго уезжать из Киева, что в Киеве была его любимая Наталия.

Красавицу-гречанку подарил Ярополку отец. Юную ромейскую монахиню взяли дружинники Святослава, когда ходили грабить ромеев. Девица была так красива, что ее не тронули – подарили великому князю. Святославу она тоже глянулась: и лицом, и характером, да к тому же оказалась – хорошего рода. Потому отправил он ее в Киев – наложницей для сына. Пусть сынок мужает скорее. Да и лестно, если у сына в наложницах – дочь патрикия империи.

Бывшая монашенка приняла свою судьбу с покорностью и благодарностью к Богу, сохранившему ее от худшей доли. Со временем ромейка привязалась к своему хозяину-князю и сочла Божьим промыслом то, что ей даровано укреплять в истинной вере повелителя язычников. И так полюбилась Ярополку Наталия, что жил он с ней не как с наложницей, а как с водимой женой. Других не брал. И такой покой снисходил на Ярополка, когда он глядел на ее лицо, светлое и одухотворенное, как лик на иконе, что все земные тревоги казались незначимыми.

Однако он – великий князь, и его удел – тревожиться о людях своих и повелевать ими. Искренне верил Ярополк: не может быть для Киева лучшего князя, чем он. Но многие думали иначе. Может, и прав Блуд: услугу ему оказал младший братец, убив блистательного воеводу Люта.

Но его отец, воевода Свенельд, никогда не простит убийцу. Он жаждет отомстить за сына. Подло убитого, если верить видокам, которые были с Лютом. Коли так, то Олега надо судить.

Что ж, быть по сему. Он позовет Свенельда и скажет ему, что пошлет к брату с повелением явиться в Киев – на великокняжий суд.

А там поглядим.

Приняв решение, Ярополк поглядел на Блуда. Доволен боярин. Что Свенельду плохо, то ему хорошо. Эх, вот бы кого прижать… Но нельзя. Нужен.

Бабушка научила Ярополка: не тот слуга хорош, который государю по нраву, а тот, который пользу приносит. Блуд – приносит. А Свенельд?

Хорошо бы с другим воеводой посоветоваться, с Артёмом, например. Но Артёма нет в Киеве. Ушел учить смирению вятичей. И научит. А что бы отец сделал на месте Ярополка? Небось сам бы к вятичам пошел…

Князь взял со стола стило, коим до прихода боярина писал ответ ляшскому князю Мешко, и постучал по медному колокольчику. Тотчас в дверях возник отрок.

– Кто из старшей гриди ныне в тереме? – спросил Ярополк.

– Пежич, Варяжко, Сваргун… – начал перечислять отрок.

– Довольно. Варяжку сюда!

Когда отрок выбежал, Ярополк взял чистый кусок пергамента и окунул стило в чернила…

– Вот что, сотник, – сказал князь Варяжке. – Вот тебе грамотка. Возьми большой десяток и скачи в Овруч. Отдашь моему брату Олегу. И мне привезешь его ответ. Иди, не медли.

Блуд вышел вслед за сотником. Жаль, что не удалось узнать, что там написал брату Ярополк. Впрочем, скоро все выяснится. В Овруче у Блуда тоже свои людишки имеются. Сообщат.

* * *

– Знаешь, что тут написано? – спросил Олег, глядя на Варяжку с высоты крыльца.

Сотник пожал плечами.

Глупый вопрос. Грамотка скреплена воском с печатью князя. Да и написана она была по-ромейски (теперь Варяжко мог это видеть), так что сотник все равно не смог бы ее прочитать.

– Мой брат хочет, чтобы я не медля предстал перед ним, – сердито произнес молодой князь. – Хочет меня судить за убийство Люта! Все слыхали? – Олег обернулся к своим дружинникам. Божий суд мой брат называет убийством! И велит мне явиться для ответа, будто я его данник! Скажи-ка мне, сотник, что бы ты сделал на моем месте?

– Я бы приехал, – спокойно ответил Варяжко. – Он – старший в вашем роду. Старший велит – младшие слушают.

– Я – не какой-нибудь язычник, чтобы жить по родовой Правде! – закричал Олег. – Я – христианин! Я – князь! Мой отец дал мне мою землю, и я правлю ею так же, как мой брат – в Киеве! Я – такой же князь, как и он! Хочет Ярополк узнать, как я убил Люта, пусть приедет ко мне, и я ему расскажу! Вот! Ты запомнил мой ответ?

– Запомнил, – Варяжко нахмурился.

Он считал: Олег поступает глупо. Когда у тебя и трех сотен дружинников не наберется, нельзя спорить с тем, у кого их тысячи.

Однако спорить с Олегом сотник не стал. Видел, что тот не слышит ничего, кроме своей гордости.

– Так и передай брату, – уже более спокойно произнес Олег. – Если ему надо, пусть сам придет. Я ему не данник.

– Передам, – Варяжко негромким свистом подозвал коня и сделал знак своим: уходим.

Гридни его, хоть и надеялись заночевать в Овруче (кони устали, да и всадники – тоже), безропотно последовали за сотником.

Выезжая из города по деревянному мосту через трехсаженной глубины ров, Варяжко оглянулся и по-новому оглядел овручские стены. Хорошие стены, крепкие. Чтобы их взять, придется повозиться.

* * *

– Значит, так и сказал? – сдвинув черные брови, спросил Ярополк. – Такой же князь, как и я?

– Так и сказал, батька, – вздохнул Варяжко.

– Что ж, придется мне поучить его уважению, – злобно процедил Ярополк. – Я ему покажу «такого же князя»! Убил – к ответу! В моем княжестве произвола не допущу!

– Вот верно сказано! – подхватил Блуд.

Варяжко вздохнул. Не нравилось ему происходящее. Осунувшееся от горя, суровое лицо Свенельда. Хитрая прищуренная улыбочка Блуда. В кои веки ближний боярин Ярополка и старший его воевода были едины. Пойти и наказать.